Несмотря на то, что экспертизы произвели на меня неприятное впечатление, писать замечания не хотелось. Дело-то хорошее – поставить на государственную охрану исторические здания, поэтому на издержки исследований хотелось закрыть глаза. А тут недавно опубликовали еще одну экспертизу по Мичуринску – на включение в реестр Козловского Троицкого мужского монастыря. И опять территория памятника и предмет охраны определены без архивных источников и даже без использования исторических планов города Мичуринска, вместо которых в Приложении почему-то прикреплен план Тамбова.
Замечания
к акту государственной историко-культурной экспертизы документации, обосновывающей включение
выявленного объекта культурного наследия
«Свято-Троицкий Козловский мужской монастырь»
(расположен по адресу:
Тамбовская область, г. Мичуринск, микрорайон ВНИИГИСПР им. В.И. Мичурина)
в Единый государственный реестр объектов культурного наследия
(памятников истории и культуры) народов Российской Федерации
от 17 декабря 2016 г.
(государственный эксперт М.С. Рязанцев).
Нельзя не согласиться с общим выводом государственной экспертизы, что Козловский Троицкий монастырь «представляет несомненный историко-культурный и архитектурный интерес» и должен получить статус памятника истории и культуры.
Однако форма и содержание Акта государственной историко-культурной экспертизы (далее – Акт) не соответствует Федеральному закону №73-ФЗ «Об объектах культурного наследия (памятников истории и культуры) народов российской Федерации» от 25 июня 2002 г. (далее – Закон) и «Положению о государственной историко-культурной экспертизе», утвержденному Правительством РФ 15 июля 2009 г. №569 (далее – Положение).
Форма и содержание Акта не соответствует требованиям «достоверности и полноты информации, предоставляемой заинтересованным лицом на историко-культурную экспертизу» (ст. 29 Закона) и «объективности, всесторонности и полноты проводимых исследований, а также достоверности и обоснованности… выводов» (п. 17б Положения).
1. В п. 18 Положения говорится: «При проведении экспертизы эксперты рассматривают представленные документы, проводят историко-архитектурные, историко-градостроительные, архивные и иные необходимые исследования, результаты которых излагают в заключении экспертизы».
В Акте говорится, что работа проведена «по результатам… архивных исследований, основываясь на содержании Федерального закона № 73-ФЗ» (с. 10). Однако из 24 указанных в списке источников нет ни одного архивного документа (с. 9–10). Не представлены они и в копиях Приложения к Акту.
С данным Актом можно было бы согласиться, если бы поиск архивных документов действительно не мог принести положительного результата. Однако любой посетитель Государственного архива Тамбовской области (ГАТО) может без труда найти хранящийся там именной фонд Козловского Троицкого монастыря (Ф. 212. Оп. 1). Кроме того, материалы, относящиеся к истории монастыря, присутствуют и в фонде Тамбовской духовной консистории указанного архива (Ф. 181. Оп. 1).
Отсутствие архивных источников при проведении экспертизы свидетельствует не только о неполной подготовке документов заказчиком (ТОГБУК «Центр по сохранению и использованию историко-культурного наследия Тамбовской области») и формальном проведении экспертизы экспертом, но, что наиболее существенно, о неправильном или неточном определении территории и предмета охраны объекта.
2. В п. 26 Положения говорится: «Заключение экспертизы оформляется экспертом, проводившим индивидуальную экспертизу, или экспертной комиссией. К экспертному заключению прилагаются:
…в) документы, представленные заказчиком экспертизы, или их копии;
г) копии документов и материалов, собранных и полученных при проведении экспертизы (если имеются)».
Однако в Приложении к Акту отсутствуют документы или их части, непосредственно относящиеся к исследуемому объекту. Например, в списке документов упоминается «Проект зон охраны г. Мичуринска, согласованный Министерством культуры РСФСР 22.08.1991 №255». Но проверить, вообще имеет ли отношение данный документ к исследуемому объекту, не представляется возможным.
3. О формальном проведении экспертизы говорит и небрежность: вместо плана г. Козлова, в качестве приложения к Акту помещен план г. Тамбова 1913 г. (с. 16). Ни одного исторического плана г. Козлова не представлено.
4. Монастырь был внесен в списки выявленных объектов культурного наследия как «Свято-Троицкий Козловский мужской монастырь» сер. XVII в. …». Эксперт предлагает внести его в Единый государственный реестр с таким же названием (с. 11).
Однако, следуя традициям русского языка и традициям существования устойчивых выражений, в том числе своду основных выражений, принятому в Издательстве Московской Патриархии, при написании названий православных монастырей сначала указывается их местоположение, а затем посвящение – в данном случае: «Козловский Свято-Троицкий монастырь».
Таким образом, Акт государственной историко-культурной экспертизы документации, обосновывающей включение выявленного объекта культурного наследия в Единый государственный реестр объектов культурного наследия (памятников истории и культуры) народов Российской Федерации от 17 декабря 2016 г. (государственный эксперт М.С. Рязанцев), не соответствует законодательству РФ о культурном наследии.
Прошу данный Акт отклонить.
С уважением,
искусствовед, эксперт Общественной палаты Тамбовской области
(удостоверение общественного эксперта №18)
М.А. Климкова
25 августа 2017 г.