Мой дед: marina_klimkova

10 октября исполнился 101 год со дня рождения моего деда по маме – Ивана Александровича Хитёва. Фамилию и отчество он получил от отчима. Родной его отец, Петр Алексеевич Чернобровкин, пропал без вести во время Первой мировой войны, а мама, Анастасия Ивановна (в девичестве Ломовцева), вышла замуж второй раз.

Иван Александрович Хитёв. Около 1930-го года

Род Чернобровкиных – род казаков-волгарей. Мои пра-прадед и пра-прабабушка, Алексей Семенович и Мария Чернобровкины, жили в селе Б. Гостевка Вольского (?) уезда Саратовской губернии. Жили зажиточно, имея двухэтажный дом и большое хозяйство (в своих воспоминаниях дед упоминал коней и овец).

После того, как мама деда вышла второй раз замуж за «красного командира» Александра Хитёва, она уехала с ним, а моего деда, тогда маленького мальчика, оставила у новых родственников. Дед не хотел жить в незнакомой семье и сбежал, бродяжничал, жил под лодками на Волге. Впоследствии он вспоминал добрым словом одного из своих друзей того времени, мальчика постарше, чем все остальные, который с наступлением зимних холодов отвел всю свою команду в детский дом. Дед считал, что если бы этого не произошло, то зимой он просто где-нибудь замерз бы от холода и голода.

Детдом приучил деда к порядку, научил столярничать и плотничать, дал хорошее начальное образование, которое позволило ему поступить в железнодорожный техникум. Потом в городе Сердобске состоялось его знакомство с моей бабушкой, Клавдией Алексеевной Барановой, женитьба, в начале 1930-х годов служба в армии в Самарканде.

Во время Великой Отечественной войны дед со своей семьей жил уже в Саратове, работая на военном заводе мастером цеха (потом стал начальником цеха). На фронт его не взяли, хотя, по рассказам бабушки, он ходил в военкомат и просился, но получал отказы.

Свою маму, с которой не виделся с раннего детства, дед нашел уже после войны, году в 1955-м. Ему, видимо, тяжело было ее простить за то, что она его когда-то оставила на попечении чужих людей, а потом не искала. Однако впоследствии прабабушка Настя подолгу гостила в Саратове у своего старшего сына, нянчилась со мной, своей правнучкой.

Деда я помню со своего младенчества, потому что до школы жила с ним и бабушкой в Саратове, в частном каменном доме на улице Большой Садовой, который дед построил своими руками. Он мог делать вообще всё: строить дома и большие лодки-гулянки для Волги, мастерить мебель и детские игрушки, разбираться в моторах и сантехнике, играть в шахматы и ловить рыбу. Во дворе своей городской усадьбы он построил мастерскую, где у него был идеальный порядок. Я любила приходить туда, чтобы полюбоваться блестящими гвоздиками, разложенными в самодельные деревянные коробки-пеналы, непонятными большими инструментами, но самое главное – покрутиться около деда и посмотреть, как он что-то делает. Он не был разговорчивым, но был очень улыбчивым. В памяти моей мамы он остался жестким отцом, а я его знала необыкновенно мягким и добрым. Всегда им гордилась и, когда выросла и стала «невестой на выданье», любила гулять с ним по Саратову – по улице Московской, по Набережной. Удивительно, мы мало разговаривали, но нам вдвоем всегда было хорошо.

Именно дед сформировал в моем сознании определенный внешний образ, которому я в людях сразу же, как только вижу, симпатизирую. Это человек высокий, стройный, подтянутый, с прямыми плечами, тонкой костью и длинными пальцами рук, с выразительным тембром голоса и обязательно легкой походкой. Стройность фигуры дед сохранил до конца своих дней. Кроме того, он был редким обладателем необычного сочетания голубых глаз и черных волос.

Чем дольше я живу на этом свете, тем больше понимаю, что я похожа на деда, а прежде всего характером.