На прошлой неделе шла на дачу от «кривого» моста вдоль реки, по безлюдному месту. Вдруг вижу: пулей мчится ко мне от речного берега собачара (издали ее размер трудно было оценить, поэтому и показалась мне большой). Когда же она, подлетев достаточно близко, внезапно остановилась и стала напряженно на меня смотреть, оказалось, что это симпатичный подросток, но все-таки не совсем маленький. Чтобы как-то обезопасить себя от возможной агрессии я доброжелательно заговорила. Собака как будто только того и ждала, весело закружившись вокруг меня, но осторожно соблюдая при этом некоторое расстояние.
Я бросила собачарке печенье, постаравшись, между тем, быстрее уйти. Но она торопливо закопала угощенье и, не медля, побежала вслед за мной. Забегая вперед, останавливалась в ожидании.
Потом спустилась по крутой тропинке к реке, перебежала через самодельный мостик и, обогнав, умчалась вперед, пока я снимала речные пейзажи.
В садовое товарищество собаку никто пускать не собирался, однако она, обнаружив какую-то щель, проскользнула через нее и вскоре уже бегала по нашему участку. Лишь демонстрация мер устрашения заставила ее покинуть территорию.
Однако, как оказалось, прощаться нам было еще рано. Вечером собака сидела ровно на том же месте, где встретилась в обед. Увидев меня, она обрадовалась и затрусила рядом. По уверенному виду я поняла, что она приняла твердое решение идти вместе со мной ко мне домой.
Мне сразу вспомнилось то время, когда моя дочь была маленькой. Когда мы с ней гуляли по улицам Тамбова или Москвы, то все бездомные собаки и кошки почему-то хотели, чтобы мы их обязательно взяли с собой.
Так мы и шли вместе по Рассказовскому шоссе. Собака то бежала за спиной, то пристраивалась сбоку, то забегала вперед. Если она опережала метров на 30, то останавливалась и ждала. В прошлую весну со мной произошел точно такой же случай, когда недалеко от дачи за мной увязалась бездомная собака и проводила в город, прямо до подъезда.
Вот уже и город приблизился: справа вырос Вознесенский монастырь, слева – Казанский.
А вот и березовая аллея, ведущая к городскому саду.
Я уже начинала за свою спутницу всерьез беспокоиться. Найдет ли она дорогу назад? Ни повышение голоса, ни топанье ногой на сей раз не помогало. Животное твердо следовало дальше.
И, о, чудо (!), вижу, что на мосту, ведущему в город, идут работы по ремонту перил. «Сквозь шеренгу рабочих собака точно не решится идти», – подумала я. Так оно и произошло.
Прости, собачечка, но взять тебя к себе не могу!
