В юности я вела дневник, записывая события или касаясь тем, которые меня не оставляли равнодушной. Потом, вступив во «взрослую жизнь», стало не до дневника, не до записей. И вот сейчас опять начала вести подобную хронику, но с учетом новых тенденций – с использованием интернета. Не буду размышлять о схожести и различии прошлого дневника и сегодняшнего журнала – они очевидны. Скажу лишь об одном: свой журнал веду исключительно для себя, стараясь быть такой, какая есть, – под своим именем и фамилией (не прячась за «псевдонимом»), согласно своим интересам, вкусу и разумению. Это своего рода эксперимент над собой, на который натолкнули меня жизненные обстоятельства. Поэтому, будучи новичком в ЖЖ, я благодарна тем немногим, кто включил меня в ленту друзей. Значит, некоторые вопросы, которых я касаюсь, волнуют не одну меня (судя по репостам, к ним относятся проблемы истории края и искусства). Я благодарна также и тем, кто, посмотрев немного мой журнал, исключил его из ленты. Значит, наши интересы не сходятся, – чего попусту тратить время друг на друга, все правильно.
Однако меня очень удивило, что последняя запись, о молитве, которая изначально мыслилась простой заметкой (себе на память), оказалась созвучной какому-то общему интересу, разлитому в воздухе. То в том, то в другом журнале я находила материалы схожей тематики, с разным взглядом на свой объект «исследования», а кто-то даже в категоричной форме высказал мне свое мнение в личной переписке. Какие все мы разные!
В связи с этим, напишу здесь, пожалуй, о чем на самом деле подумала, когда посмотрела экранизацию притчи «Трое Вас – трое нас», взятую у hitrovka
Иллюстрация из Киевской Псалтири. 1397
Последнее время главным вопросом, к которому постоянно возвращаюсь в мыслях, является вопрос профессионализма. Именно в этом ключе воспринимаю притчу «Трое Вас – трое нас». Почему рыбаки, жившие на острове, умели ходить по водам? Конечно, главное объяснение, лежащее на поверхности, – это то, что благодаря своей простой, но идущей от чистого сердца молитве к Богу они стали чудотворцами. Однако мне кажется, что в притче есть намек и на нечто другое. А именно на то, что и до, и после стихийного бедствия, благодаря которому эти «чудаки» поселились на острове, они оставались профессионалами своего дела. До своего уединения они ходили по воде на судёнушке, промышляя рыбой; после, когда ладьи не стало, стали ходить по водной поверхности… пешим ходом. Промысла своего они не оставили, даже поставивши себя обетом в стесненные обстоятельства, поэтому рыба у них всегда была такая, какую никто в тех местах не ловил.
Я уверена, что в какие бы условия настоящего профессионала не поставили, он всегда останется профессионалом – дела своего не бросит, от знаний своих, умений и таланта не откажется, ответственность с себя за работу не сложит. Не очень-то повлияют на его деятельность и чьи-то одобрения (или неодобрения)…
Вот канонизировала Церковь инока Андрея Рублева, дав ему статус преподобного, – за иконопись, за богословие в красках, за проповедь, которую он вел через зримую красоту (на языке рисунка, формы и цвета). А если бы он стал при жизни иеромонахом, игуменом, архимандритом, то написал бы свою икону «Троица» лучше или хуже?
Я думаю, что преподобного Андрея канонизировали за высочайший (святой) профессионализм. Пусть в этом убеждении, а также в интерпретации притчи «Трое Вас – трое нас», заблуждаюсь, но так уж, простите, думаю, а если бы сказала по-другому, то слукавила бы…
О молитве же и рассуждать не стану – не мое это дело, поэтому и привела слова профессионала – святителя Феофана. Молитва – слишком тонкое, личное дело. У каждого она, молитва, своя, даже у человека, считающего себя атеистом, ведь к Богу он, не ведая того сам, все равно каждый день обращается, если говорит кому-то: «Спасибо» («спаси Бог»)!
Иллюстрация из Киевской Псалтири.1397
