Дом с лирой на улице Куйбышева в Тамбове. Фото декабря 2013 года
Лира – очень «говорящий» символ и просто так его изображение на входом не повесят. Именно лира дала жизнь слову «лирика», поскольку в античной поэзии стихотворные произведения, которые воспроизводили глубокие человеческие переживания, исполнялись под аккомпанемент этого струнного инструмента.
В древнегреческой мифологии лира являлась атрибутом бога Аполлона, олицетворявшего Солнце и почитавшегося в качестве пророка, покровителя наук и искусств, врачей, дорог, путников и мореходов. Все певцы и лирники вели свое происхождение от этого Мусагета (водителя муз).
Д.-Б. Тьеполо. Аполлон и континенты. 1752-1753
Пифия (жрица-прорицательница) из храма Аполлона в Дельфах. Древняя Греция
Лира также была атрибутом и других мифологических персонажей Древней Греции. Среди них – Орфей, певец и музыкант, которому Аполлон подарил золотую волшебную лиру, с помощью которой можно было покорять сердца людей, приручать диких зверей, передвигать скалы. Орфей, согласно мифу, после смерти своей жены Эвридики спустился за ней в подземное царство мертвых, где игрой на лире заворожил его властителя – бога Аида.
Орфей в подземном царстве
С лирой изображались Эрато (муза любовной поэзии) и Гармония (богиня согласия, олицетворявшая счастливый брак).
Э.-Д. Пойнтер. Эрато. 1877
Однако тамбовский дом с лирой заинтересовал меня не столько своим атрибутом, сколько тем, что он располагается в квартале, где находилась усадьба Михаила Андреевича Боратынского (племянника поэта), которая тоже была связана с поэзией и музыкой. Как известно, в ней проводились музыкальные вечера, звучали стихи, а ее владелец писал свою работу «Род дворян Боратынских», ставшую важнейшим историческим источником. К тому же Михаил Боратынский был зятем поэта Алексея Михайловича Жемчужникова, который специально перебрался жить в Тамбов, чтобы быть рядом со своей старшей дочерью и единственными внуками – Володей и Сергеем Боратынскими. Первое время Жемчужников снимал дом, стоявший в том же квартале.
Дом М.А. Боратынского на улице Мичуринской в Тамбове (в 2010 году снесен). Фото 30 января 2010 года
Таким образом, квартал Тамбова, который до революции относился к первой части города и имел номер – 11, так или иначе был связан с поэзией и музыкальными традициями. И, как видно, не только благодаря Боратынским и Жемчужникову, но, судя по атрибуту (лире) на одном из домов, и другим владельцам усадеб.
Дом с лирой на улице Куйбышева в Тамбове. Фото 2013 года
По архивным документам можно восстановить фамилии всех дореволюционных владельцев домов этого квартала. Так, например, в списке под № 342 «Окладной книги Тамбовской Городской Управы о налоге в казну и городские доходы с недвижимых имуществ г. Тамбова на 1902 г. по 1 части» в 11-м квартале города значится дом коллежского асессора М.А. Боратынского № 9 стоимостью 1000 рублей. Нумерация зданий этого квартала улицы Мичуринской (бывшей Козловской) на протяжении XX века сохранялась, поэтому ныне адрес дома: ул. Мичуринская, 9.
По документу 1902 года, дома 11-го квартала по ул. Козловской принадлежали владельцам:
дом № 1 – Казенная палата или Казначейство (дом Министерства финансов, ныне – здание комитета по управлению имуществом Тамбовской области по адресу: ул. Московская 65 / ул. Советская 130; небольшой дом № 1 по ул. Мичуринской входил в комплекс Казенной палаты);
флигель № 3 – Ивану Федоровичу Толмачеву, был оценен в 1000 р.;
дом № 5 – мещанке Марии Егоровне Кириной, оценен в 850 рублей (на месте дома в 1902–1910 годах почетным гражданином Тамбова, домостроителем Федором Никитовичем Пикулиным был возведен двухэтажный каменный особняк высшего начального училища для подготовки в университеты и институты, оцениваемый в 1500 р.; ныне – здание прокуратуры);
дом № 7 – губернскому секретарю Николаю Васильевичу Степанову, оценен в 600 р.;
дом № 9 – коллежскому асессору Михаилу Андреевичу Боратынскому, оценен в 1000 р.;
дом и два флигеля № 11 – мещанке Глафире Васильевне Сладчанкиной, оценен в 700 р. (ныне два из них, выходящие фасадами на ул. Мичуринскую, сохраняют нумерацию – № 11);
дом № 13/30 (угловой) – прусскому подданному Леонтию Карловичу Арольду, оценен в 350 р. (через несколько лет продан купцу Ивану Михайловичу Семенееву).
Дом с лирой на улице Куйбышева в Тамбове. Фото 2013 года
К сожалению, списка домовладельцев того же квартала, но домов по улице Куйбышева (бывшая Хлебная), в тетрадях, в которые десять лет назад списывались архивные документы, я не нашла. У меня дома собрался такой обширный архив, что в нем, для того, чтобы что-то найти, надо делать полноценные изыскания.
Поскольку квартал, в котором стоит дом с лирой, известен, прежде всего, владельцами Боратынскими, решила освежить в памяти поэзию Евгения Боратынского (тем более что памятник ему ныне стоит в двух шагах от этого места).
В стихах Боратынского очень часто возникает образ лиры, который используется как знак поэтического творчества.
***В дни безграничных увлечений, В дни необузданных страстей Со мною жил превратный гений, Наперсник юности моей. Он жар восторгов несогласных Во мне питал и раздувал; Но соразмерностей прекрасных В душе носил я идеал; Когда лишь праздников смятенья Алкал безумец молодой, Поэта мерные творенья Блистали стройной красотой. Страстей порывы утихают, Страстей мятежные мечты Передо мной не затмевают Законов вечной красоты; И поэтического мира Огромный очерк я узрел И жизни даровать, о лира! Твое согласье захотел.
Жан-Батист Коро. Орфей, ведущий Эвридику через подземный мир. 19 век
А.А. Фуксовой
Пусть бездну между нас раскроет дух разлуки, Пускай летят за днями дни: Пребудет неразлучна с вами Моя сердечная мечта, Пока пленяюся я лирными струнами, Покуда радует мне душу красота.
ДельвигуТак, любезный мой Гораций, Так, хоть рад, хотя не рад, Но теперь я муз и граций Променял на вахтпарад; Сыну милому Венеры, Рощам Пафоса, Цитеры, Приуныв, прости сказал; Гордый лавр и мирт веселый Кивер воина тяжелый На главе моей измял. Строю нет в забытой лире, Хладно день за днем идет, И теперь меня в мундире Гений мой не узнает!
Орфей. Мозаика
Д. ДавыдовуПока с восторгом я умею Внимать рассказу славных дел, Любовью к чести пламенею И к песням муз не охладел, Покуда русский я душою, Забуду ль о счастливом дне, Когда приятельской рукою Пожал Давыдов руку мне! О ты, который в пыл сражений Полки лихие бурно мчал И гласом бранных песнопений Сердца бесстрашных волновал! Так, так! покуда сердце живо И трепетать ему не лень, В воспоминаньи горделиво Хранить я буду оный день! Клянусь, Давыдов благородный, Я в том отчизною свободной, Твоею лирой боевой И в славный год войны народной В народе славной бородой!
Созвездие Лиры
ФинляндияВ свои расселины вы приняли певца, Граниты финские, граниты вековые Земли ледяного венца Богатыри сторожевые. Он с лирой между вас. Поклон его, поклон Громадам, миру современным; Подобно им, да будет он Во все годины неизменным![…]
МудрецуТщетно меж бурною жизнью и хладною смертью, философ, Хочешь ты пристань найти, имя даешь ей: покой. Нам, из ничтожества вызванным творчества словом тревожным, Жизнь для волненья дана: жизнь и волненье - одно. Тот, кого миновали общие смуты, заботу Сам вымышляет себе: лиру, палитру, резец; Мира невежда, младенец, как будто закон его чуя, Первым стенаньем качать нудит свою колыбель!
Изображение гибели Орфея на древнегреческой вазе
Последний поэтВек шествует путем своим железным, В сердцах корысть, и общая мечта Час от часу насущным и полезным Отчетливей, бесстыдней занята. Исчезнули при свете просвещенья Поэзии ребяческие сны, И не о ней хлопочут поколенья, Промышленным заботам преданы.
Для ликующей свободы Вновь Эллада ожила, Собрала свои народы И столицы подняла; В ней опять цветут науки, Носит понт торговли груз, Но не слышны лиры звук В первобытном рае муз! […]
О деревянном зодчестве старого Тамбова: здесь, здесь и здесь.
