Алеся Рейс: Точки на карте. Точка номер «раз» – Тамбов

 Алеся Рейс (до мая 2015 г. — Алеся Кондранина) пишет в своем блоге:

«Наша семья родом из Тамбовского края. Знойный, душистый, разноцветный, разнотравный, неотрывный от земли. Холмистый, с тихими речками в камышовых зарослях. В зеркальной речной глади отражается высокое голубое небо с облаками. По краям – песочно-жёлтые берега, резко переходящие в тёмно-зелёную кайму лугов.

Край, где язычество перемешалось с христианством. Где стоят бирюзовые и алые церкви с золотыми куполами и ночами горит крест Казанского мужского Богородичного монастыря. Край, где всё ещё принято ходить к бабкам и гадалками, чтобы уж точно знать свою долю. Край, где и вправду в Лысогорье живёт ведьма; в пруду с волглым дном – зеленовласая русалка, а дома – домовой. Край щедрых, гостеприимных, упрямых, предприимчивых и стойких людей. По которым катком прошлись подавление антоновского восстания и коллективизация. И семью со стороны мамы, и семью со стороны папы не миновала «чаша сия».

Тамбовчане – противоречивый народ. Любят город всем сердцем и одновременно от всей души его ругают. Построили Набережную, но похоронили под бетонным массивом торгового центра маленький ручей – хрустальный Студенец, на дне которого в моём детстве жили зелёные раки.

Край, в девяностые на всю страну гремевший своей преступной группировкой. Край, знаменитый тамбовским волком, картошкой, конфетами и лермонтовской казначейшей. Своим фрикативным (= горловым) «г», от которого, к примеру, московское «город» звучит почти как «хорад» и частичкой «-та» как в вопросе: «Ты-то сам как?» Интонацией, которую услышишь в разговоре торговки, продающей «свойские» огурцы, зелень и редиску, а ещё «килахрам помидор». Где, покупая клубнику, надо говорить не «Сколько стоит клубника?» а «Почём ягода?» или «Клубника-то в какую цену?»

Тамбов был основан в 1636 году на слиянии Студенца и Цны, левого притока Мокши, которая в свою очередь впадает в Оку. Всё началось с крепости,  охранявшей южные границы от набегов кочевников. Слово, по всей видимости, произошло от мокшанского ‘тонбо’, то есть «омут». С прекращением набегов город становился всё более мирным. Был частью Азовской, а затем Воронежской губерний. А потом и вовсе обзавёлся собственной, в которой каждый в своё время побывали поэты Державин и Лермонтов, дипломат Чичерин, композитор Рахманинов, учёные Вернадский и Мичурин и многие другие.

Безусловно Тамбову очень идёт модерн. Этим он похож на Вену, Прагу или Петербург. Моё самое любимое место в городе – Набережная и район Динамо, где раньше жили близкие друзья моей семьи. Как здорово гулять там летом… Начать прогулку лучше в Парке культуры. Но сначала всласть покататься на колесе обозрения и съесть сладкой ваты, вспоминая детство. Город сверху и снизу одинаковый – неторопливый, вальяжный, основательный. Вот серебрится речка, вот горят яркими сполохами купола церкви, а чуть поодаль переливаются ярко, как леденцы купола монастыря.  Небо – сине-голубое, высокое, с кудлатыми облаками.

Если представить себе Тамбов в виде человека, то перед нами оказался бы мужчина лет сорока в серо-серебристом костюме с тёмно-зелёной, в цвет травяной степи рубашкой, непременно с усами и бородой, тростью и серебряными часами. Фабрикант, купец-меценат, который любит музыку, чтение, а в качестве хобби разводит лошадей. У него непременно есть усадьба и фруктовый сад, где весной белым нежным облаком цветут яблони и вишни…

Тамбов для меня что-то вроде столицы еды – ароматных хрустящих огурцов, душистых помидоров, сладкой молодой редиски, пряного укропа и задиристого зелёного лука; сочных чебуреков с мясом, сыром или зеленью. Запах свежего ржаного хлеба, который так вкусно есть по дороге домой из школы. А ещё корзиночка – пирожное с повидлом, кремовым грибком или розочкой. Или пирожное «буше», а может быть «картошка» из маленького светло-зелёного киоска с двумя поварятами на крыше. Вот надо только упросить маму купить вкусненького за «буду-хорошо-себя-вести».

Венец прогулки – это, несомненно, кондитерская со сладким итальянским названием «Дольче Вита», где можно съесть одно невероятное пирожное, которому я храню необъяснимую, почти лебединую верность. Оно лечит от разбитого сердца, дураков, проблем на работе и плохой погоды. Лучше чашечки крепкого, свежего кофе и сливочного «наполеона» с заварным кремом в этой пастельно-розовой, почти кружевной кофейне… стоп – здесь мне возразит мама и скажет «эклеры там тоже хорошие», а я пробормочу «ну да, и эклеры тоже» – может быть только одно. Бабушкины блинчики. Тоненькие, кружевные, с поджаркой. Макнёшь их в сахар, отхлебнёшь чая, в который баб Шура заботливо положила ложечку золотистого мёда с пасеки ржаксинских родных и кусочек лимона. А чай надо непременно пить из гранёного стакана в золотом с красными кружкАми подстаканнике. «Потому что так вкуснее», – говаривал дедушка Лёша, мамин папа. И был совершенно прав.

Что посмотреть в Тамбове можно узнать в Интернете. Это вкусный, красивый, зелёный, патриархальный и традиционный черноземный город. Но в Интернете точно не узнаешь, в Тамбове — невероятные по красоте летние закаты. И что мы жили в этом городе лишь до 1999 года. А в 2000-м переехали на Север, в посёлок Алакуртти, что находится в Кандалакшском районе Мурманской области. Ведь моему папе, Андрею Александровичу, энергетику по призванию и убеждению, до 45 лет волей судьбы пришлось быть профессиональным военным. В Алакуртти мы жили с 2000 по 2007 год, откуда мама и папа, пожив некоторое время в Пскове и Санкт-Петербурге, вернулись в Тамбов. А я из Алакуртти отправилась учиться прямиком в шумоватую и суматошную (как сказали бы мои родные «колготнУю») Москву.

Я не помню дня, когда мы уезжали. Но если это было бы сегодня, то моё прощание по-тамбовски запомнилось объятиями близких, гудком поезда и звуками «Прощания славянки» Василия Агапкина. А ещё вечерним светом фонарей и золотистым, с лилово-розовыми полосками закатным небом…